«Разгром от «Краснодара» стал апогеем психологической усталости». Магкеев — о причинах провала в РПЛ

Игрок «Локомотива» Станислав Магкеев — о причинах провала в РПЛ, тактике команды и помощи детям.

За последний год футболист московского «Локомотива» Станислав Магкеев прочно закрепился в основном составе «железнодорожников». 21-летний игрок стал выходить с первых минут в матчах РПЛ ещё при Юрии Семине. А при сменившем его Марко Николиче, если обходился без травм, регулярно появлялся на поле в играх внутреннего первенства и Лиги чемпионов, удачно действуя как в центре обороны, так и на позиции опорного полузащитника.

Сейчас он вместе со своим клубом готовится к весенней части сезона на сборах в испанской Марбелье. В интервью «Известиям» Магкеев рассказал, как проводит отпуск в родном Владикавказе, поведал о работе своей сестры в коронавирусной бригаде, играх в ЛЧ и своей помощи больным детям.

— Почему в отличие от многих других футболистов вы никогда в зимний отпуск не отправлялись куда-то за границу?

— Я всегда на Новый год стараюсь проводить время с семьёй. Это практически единственное время, когда есть возможность собраться вместе. И стараюсь побыть с родными и близкими. Иногда ещё играю в футбол с друзьями и поддерживаю форму в зале.

— Игроки «Локо» в Марбелье ходили 19 января на крещенские купания. Вы участвовали?

— В этот раз решил не идти — не очень хорошо себя чувствовал. Решил поберечь здоровье. Кроме дома люблю съездить в горы, чуть-чуть побыть там, психологически разгрузиться, посмотреть на красоту, которая открывается с этих высот.

— Куда бы посоветовали идти человеку, который первый раз приедет в ваш город?

— Если брать город, то в центр, на набережную. А в горах есть различные ущелья. Например, Цей. Через два года обещают открыть горнолыжно-курортную зону «Мамисон». Говорят, она будет считаться одной из лучших не только в России, но и в Европе. Когда всё там отстроят, это станет главной достопримечательностью.

— Вы у себя в соцсетях делали пост про то, как ваша сестра работала в «Красной зоне».

— Да, она добровольно устроилась в больницу в разгар пандемии. Месяц пробыла там, помогала людям. Сейчас обучается в Москве в магистратуре. Но в марте ещё заканчивала бакалавриат в Осетии. Она и ещё несколько учеников из её группы поселились в одном центре при больнице и работали там.

— Она рассказывала вам об этом периоде?

— Говорила, что было тяжело. Всё ломило от этих масок — от них были красные отпечатки на лице. Бывало, не хватало каких-то медикаментов, но как-то выходили из ситуации. В общем, к ней и всем остальным врачам, работавшим в красной зоне, у меня огромное уважение.

— По какой специальности ваша сестра обучается?

— Она выбрала челюстно-лицевую хирургию.

— А вы сами в пандемийную паузу чем занимались?

— Был в Осетии. Прилетел домой, поскольку никто не знал, на какое время всё это затянется. Но мне удавалось поддерживать форму. Было немного людей на улице, поэтому я бегал, играл с мячом на футбольном поле. Делал, что мог. Поэтому приехал в команду в оптимальном состоянии, если так можно сказать.

— Лишнего веса избежали?

— Да, нам разослали специальную программу. Так что следил за питанием — с этим не было проблем.

— И даже не приходилось отбиваться от маминых угощений?

— Мама наоборот мне всё время с этим помогала. Именно она организовывала мне правильное питание с правильными продуктами. И сама всегда в этом поддерживала. Поэтому мы вместе старались не есть много сладкого, мучного и вообще вредного.

— В момент паузы для вас оказался неожиданным уход Юрия Семина?

— Мы все это узнали из прессы. Никаких до этого разговоров не шло.

— С тех пор общались с Семиным?

— Да, он поздравлял меня с днём рождения, я его. Но понятно, что мы не на ежедневной связи.

— Полгода работы с Марко Николичем при отсутствии длительных сборов — достаточно, чтобы понять его требования?

— Когда только он пришёл, мы концовку прошлого чемпионата играли плюс-минус по такой же схеме, что и при Юрии Палыче. Какие-то отдельные изменения были, но общие принципы оставались прежними. А с августа, когда начался новый сезон, поменялись требования и схема. Мы начали играть в два нападающих, а это совсем другое построение игры, другой прессинг. Концепция футбола очень меняется.

— Какая из этих двух схем вам удобнее?

— Я бы не сказал, что какая-то из них удобнее. У разных схем разные задачи, но у каждой есть свои преимущества и недостатки.

— Василий Кикнадзе говорил, что ещё прошлой зимой Бенедикт Хеведес просил отпустить его в Германию, так как Магкеев уже готов к основе. Вы слышали от него эти слова?

— Как такового конкретного разговора об этом не было. Но мы с ним много и хорошо общались. И о футболе, и в повседневной жизни. Бенедикт давал мне много советов. И у нас сохранились дружеские отношения.

— Какие советы он вам дал?

— Привил мне работу в тренажёрном зале до основных тренировок. Нужно следить за своими слабыми местами, уделять больше времени функциональному состоянию. За эти советы я Хеведесу благодарен. Стал регулярно ходить в зал за час до тренировок, и стал гораздо лучше себя чувствовать. Футбол ведь состоит из таких мелочей. Мышцы становятся более крепкими — сразу легче тебе многое даётся на тренировках и играх. Я стараюсь в целях профилактики уделять больше времени своим мышцам, чтобы было меньше травм.

— На какой позиции больше любите играть — в центре обороны или опорной зоне?

— Думаю, атаковать всегда приятнее. Поэтому играть опорником желания больше. Но, если нужно сыграть центрального защитника, постараюсь закрыть эту позицию без потери качества. Поэтому в целом без разницы, где играть.

— Вы ведь занимались в детстве тхэквондо?

— Да, где-то с четырёх до семи-восьми лет. Сначала родители отдали меня в спортивную гимнастику, а потом оттуда перешёл на секцию тхэквондо.

— Почему именно тхэквондо, ведь ваш регион давно является центром спортивной борьбы?

— Честно говоря, не знаю. Думаю, родители хотели, чтобы ребёнок развивался, не сидел дома за компьютером, а проявлял физическую активность.

— Вас приходится сдерживать от сидения за компьютером?

— К компьютеру нет и не было никакой тяги. Могу немножко поиграть с друзьями, но не фанатею ни от какой игры и не провожу за ней 24 часа в сутки. Иногда играем в FIFA на PlayStation в команде, но я без особого фанатизма это делаю.

— Кто в «Локо» больше всех этим увлекается?

— Вроде Рифат Жемалетдинов, Федя Смолов любят в Counter-Strike. Это только те, о ком я слышал. А так, может быть, ещё кто-то есть у нас из таких.

— С кем сейчас больше всех дружите в «Локо»?

— Хорошо общаюсь со всеми, но ввиду возраста много времени провожу с Даней Куликовым.

— Правда, что во времена выступления за молодёжку «Локо» вы были на грани завершения карьеры?

— Это будет громко сказано. Горячился одно время, долго не проходила травма, а после неё вышел на поле и выдал серию неудачных матчей. Чуть-чуть психологически надломился, но потом посидел, подумал и стал работать дальше. Это было году в 2017-м, на рубеже перехода из молодёжного состава в «Казанку».

— В Лиге чемпионов против кого было сложнее всего играть?

— Там было много хороших исполнителей — и у «Баварии», и у «Атлетико», и у «Зальцбурга». К тому же все эти команды играющие. Но если выделять конкретно кого-то, то отмечу у «Баварии» Гнабри, который вышел против нас и показал хорошую игру. У «Атлетико» невероятной скоростью обладает Феликс. Ещё понравился Коке.

— Внутри России кто более всего неудобен?

— Запомнились Никола Влашич из ЦСКА и Малком из «Зенита». Оба техничные и быстрые ребята.

— Против Дзюбы и Азмуна проще играть, чем против Малкома?

— Нет, просто в тех матчах, где я играл против «Зенита», меня ставили в опорную зону. А туда в центр часто смещался Малком. Была задача играть ближе к нему, не давать ему развивать атаки. Поэтому против него было много дуэлей.

— Разница в уровне между РПЛ и Лигой чемпионов сильно заметна?

— Не сказал бы, что в уровне игры разница колоссальная. Но скорости в Лиге чемпионов намного выше. Меньше дают пространства и времени на принятие решения. И цена ошибки очень велика в матчах против таких соперников.

— Осенние неудачи в РПЛ связаны только с игрой на два фронта? Или с чем-то ещё?

— В некоторых моментах не хватало концентрации, хотя я не могу сказать, что мы после Лиги чемпионов не настраивались на матчи чемпионата России. Где-то ещё не везло. Плюс сказались потери из-за травм и заболеваний. Не было как таковой ротации состава, усталость накапливалась. Под конец прошлого года было видно, что физически сдавали на последних минутах матчей. Отсюда и результаты, как поражение от «Химок», когда вели в концовке 2:1, но проиграли 2:3. Это и разгром от «Краснодара» (0:5) были апогеем нашего физического и психологического состояния, когда тяжело двигались, и ещё эмоции были негативные от неудачи. Отсюда и необязательные потери очков.

— Обстановка на трибунах, когда болельщики призывали к отставке руководства, сказывалась?

— Мы футболисты, мы профессионалы. И должны выполнять свою работу.

— Говорят, вы периодически помогаете детям.

— Да, в основном детям с тяжёлыми заболеваниями. Если вижу, что какому-то ребёнку нужна помощь, по возможности помогаю. Всё это ситуативно. Помогаю, когда узнаю, что кто-то нуждается. Если кто-то через кого-то обращается, даю средства.

— Отслеживаете дальнейшие судьбы тех, кому помогаете?

— С некоторыми связываюсь. Люди присылают видео или отзыв. Это всегда приятно: видеть улыбку на лице ребёнка, которому ты можешь подарить нормальную жизнь.

— Многие часто спорят, должен ли спортсмен и вообще медийный человек говорить об этом. Одни считают, что напоказ нельзя такие вещи выставлять, а другие, что надо больше публично пропагандировать это на своём примере.

— Это личное дело каждого. Кто-то хочет, чтобы это не светилось в прессе или соцсетях. Но и публично об этом говорить не зазорно. Ты показываешь молодому поколению футболистов, которые посмотрят на тебя, задумаются и потом, возможно, тоже помогут кому-то, кто в этом нуждается. Лично я не люблю этим кичиться. Если это где-то всплывёт, не буду скрывать. Вот вы спросили — я рассказал. Но сам выставлять напоказ такие истории не буду.